Мой аквариум
Трасса уходила за воображаемый горизонт, который здесь исчез
безследно с тех пор, как район застроили многоэтажками. Из-за
домов, которые теперь заменяли восточную часть горизонта и из-за
которых всходило солнце, сейчас выехала маршрутка. Люди проехали
мимо. Проезжая по темной улице в ярко освещенной изнутри машине
они стали похожи на рыб в аквариуме с подсветкой. Такие же
молчаливые и равнодушные ко всему. Они уже почти скрылись за
домами, а я еще видел их бессильно открывающиеся рты и холодные
рыбьи глаза.
Я шел все дальше и дальше, а город высокомерно хранил
молчание. Может быть, он просто не замечал меня - одного, из
тысяч своих жителей. Звуки шагов, совсем не слышные днем, теперь
ложились глухими ударами на полотно чистой тишины. Я посмотрел
под ноги на свою тень. Тень спряталась сзади. Я притворился, что
не замечаю ее, но она знала, да знала, что я за ней слежу. Она
шла рядом, забегала вперед и отставала. Она размахивала моими
руками, вытягивалась вперед и съеживалась у меня под ногами. Как
расшалившийся ребенок она прыгала вокруг меня, передразнивая мои
движения. И какая-то горькая ирония была в ее ломаных и фальшивых
жестах. Она говорила мне на своем языке теней: "Смотри, смотри...
Это - ты. Ты такой же, как я, потому что я - твоя тень. И никуда
тебе от меня не деться. Посмотри: вот так ты шел вчера, так ты
шел неделю назад, а так ты шел когда убил. А теперь смотри, как
ты шел, когда убили тебя. А вот таким ты был тогда, когда был
живым - тебе уже никогда так не ходить". Бесконечно повторяя все
мои слова и поступки она корчила мне страшные и смешные гримасы,
пропитанные горечью и сарказмом. Я начал злиться. Я знал, что
злюсь только на себя, и что тень тут вовсе не причем, но все
больше и больше во мне росло отвращение к ней. Я убеждал себя,
что это вовсе не я, что тень мне лжет и, что я не могу быть
таким, каким она меня показывает... Но тщетно. Я точно знал, что:
"Я - это только я и никто иной". Это было глупо, но это было
впитано с молоком матери и жестокая реальность поставила на этом
правиле свой маленький штампик - "Утверждаю".
Я остановился и сердито посмотрел на свою тень. Она тоже
остановилась, будто это вовсе не она только-что выплясывала
вокруг, передразнивая меня. Тень замерла и притворилась темным
пятном на холодном тротуаре. Тогда я плюнул на нее и она, видимо
обидившись, исчезла. Меня пронзил яркий свет фар.
Маршрутка остановилась резко. Шины прошуршали по мелким
камешкам на обочине. Я открыл дверь и изнутри меня окатило волной
теплого, и, как мне показалось, немного влажного воздуха. Я
чуть-чуть замешкался, сомневаясь нужно ли мне ехать, но водитель
что-то сердито пробурчал и я поспешно нырнул внутрь маршрутки.
Захлопнувшаяся за мной дверь тихо булькнула.
В глубине маршрутки на заднем сидении сидел полный, хорошо
одетый мужчина с красным лицом и выпученными глазами. Он застыл в
какой-то неестественно статичной позе и его взгляд был направлен
куда-то мимо этого мира. Рядом с водителем сидела девушка в
"наушника-ракушках". Я сел и тут же расслабился, утонув в мягком
кресле. Свет уличных фонарей преломляясь на поверхности стекла
размазывался желтоватыми бликами. Гул двигателя и плавное
покачивание убаюкивало, казалось машина плывет над дорогой.
Водитель включил радио и убрал громкость почти до минимума. По
радио передавали песню Наутилуса - "Дыхание".
Я задержал дыхание. Прошло около минуты. Кровь начала
стучать в висках и я, чувствуя, что сейчас мои легкие не выдержат
выдохнул и быстро вдохнул еще воздуха. Его хватило не на долго и
пришлось еще раз выдохнуть и сделать еще глоток теперь бесценного
для меня кислорода. Сердце билось в груди все ощутимее и
ощутимее. Казалось оно готово вынырнуть из груди через глотку. В
последней попытке спастись я на выдохе крикнул водителю:
"Остановите пожалуйста!" Он резко затормозил, и недовольно
оглянулся, но я уже выпрыгивал из маршрутки.
Я стоял у дороги и тяжело и жадно дышал. Я наслаждался
каждым вдохом и все неприятные чувства уходили из меня с каждым
выдохом. Прохладный ночной ветерок ласкал мое лицо и руки. Как
последний мот я растрачивал воздух, вдыхая и тут же выдыхая его
лишь затем, чтобы снова вдохнуть еще, еще и еще. Я дышал. Теперь
я дышал спокойнее.
Неспеша я побрел прочь от дороги. Я проходил мимо темных
силуэтов деревьев, раскинувших надо мною свои голые ветви. Я
смотрел в ночь и ночь мне показывала. Ее легкое дыхание,
успокаивало меня. Нежный, негромкий шелест кровеносной системы
города - водопровод. Свежая рана на асфальте сочилась темной
водой. Ночь была. Ее темные одежды то соскальзывали на землю, то
вновь скрывали что-то притягивающее и манящее в дали. Я видел и
буквально ощущал ее плваные, такие странные, но такие знакомые
формы. Сама необычайно хрупкая, поддатливая, пугающаяся яркого
света, она утверждала власть красоты и гармонии. Под ее нежными
руками грубовато-гротескные фасады домов, уродливые ларьки на
остановках, и даже обычные урны для мусора приобретали что-то
новое в форме, что-то неуловимо-чувствительное появлялось в них.
Все, что ощутило на себе прикосновение ночи не смогло остаться
прежним и неизменным. И лишь нелепо торчащие обелиски столбов
уличных фонарей грелись в лучах собственного холодного света.
Я уходил все дальше и дальше, и темное небо ощетинилось
яркими звездами. Как сотни серебрянных игл они торчали из
бархатного купола, нацеленные своими остриями прямо на меня.
Из-за горизонта в далекой дымке показался белый парус. "Стоп!" -
подумал я. - "Откуда парус?" Может быть так сказывались сутки
проведенные без сна, а может быть парус действительно был. Тогда
трудно было об этом судить. Я остановился, огляделся вокруг и,
убедившись, что вокруг меня по прежнему все тот же городской
пейзаж, пошел дальше. Из переулков доносились странные пугающие
звуки и вонь мусорных баков. Запах был раздражающим и, казалось
впитывался в одежду. И даже свежий морской бриз не мог сбить его.
Это было странно... Светофор на перекрестке подождал, пока я
подойду и включил зеленый. "Дождаться красного" - мои мысли, они
текли плавно и размерено, покачиваясь в такт приближающейся
мачте. "Смотреть нужно, куда прешь! Козел!" - резкий окрик и
белая "Волга" пронеслась мимо и лишь чудом не задела меня.
Кажется я начал засыпать. Но встряхнув головой я огляделся снова
и увидел все ту же знакомую улицу. Вот знакомый старый дом у
которого местами осыпалась штукатурка, вот забор исписанный
пошлыми словами, которые, наверное уже давно вошли в Книгу
Вечности. Вон там дальше ражавый столб торчит из земли, а вдалеке
виднеется скальный мыс, далеко выдающийся в море. Я переступил
бордюр, но вместо того, чтобы сойти с тротуара, почувствовал под
ногами мелкую гальку и упал в воду. С трудом поднявшись, отряхнул
с себя пыль. Похоже, что я сильно ушиб локоть. "Ничего, еще
немного осталось, только свернуть в тот переулок, пройти мимо
песчаного пляжа, а там дальше дорога из бухты выведет меня к
поселку". За поворотом не оказалось ни дороги ни бухты. За
поворотом был узкий проход оканчивающийся кирпичной стеной. Я
снова увидел что у стены удобно пристроились мусорные баки. "Что
за ерунда?!?!" - только и успел подумать я и тут же чуть не
захлебнулся.
Дно было видно, но всем известно, что прозрачная вода
обманчива: до дна было не менее десяти метров. С большим трудом я
выбрался на крутой берег. Купание в такую жару, конечно приятно,
но одежду лучше было снять сразу. Солнце светило ярко и моя
одежда быстро просохла, разложенная на горячем камне. Я оделся и
поднялся на скалу. Какое-то странное чувство все еще беспокоило
меня, и, когда я поднимался в седло мне показалось, что на опушке
леса стоит большая грязно-серая бочка, а рядом с ней стеклянный
дом, в котором плавают диковинные рыбы. "Мусорный бак и аквариум"
- непонятные слова всплыли из глубины подсознания и тут же
растворились вместе с самими предметами. Я перекрестился и тронул
с места. Лес откликнулся мне эхом в котором слышался цокот копыт.
"А все же хорошая вышла прогулка." - удовлетворенно подумал я.
Я скакал по старой дороге из бухты, а в след мне доносился
стук моих копыт и далекий звон большого храмового колокола. День
продолжался.
Комментариев нет:
Отправить комментарий