воскресенье, 31 марта 2013 г.
суббота, 30 марта 2013 г.
пятница, 29 марта 2013 г.
среда, 27 марта 2013 г.
Гарик 429
Весьма порой мешает мне уснуть(с) гарики предпоследние
волнующая, как ни поверни,
открывшаяся мне внезапно суть
какой-нибудь немыслимой херни.
понедельник, 25 марта 2013 г.
воскресенье, 24 марта 2013 г.
Виртуальный поход
Пособие для тех, у кого свитер с оленями прорастает сквозь кожу.
Избранное.
Глава 1. Предварительные ласки. Сборы
* Я медленно утрамбовываю в свой огромный рюкзак все необходимое. Он большой и у него очень жесткая спина.
* Я перестраиваю лямки под свою спину, обычно у меня XL, но сегодня, специально для тебя, я поставлю XXL.
* Я перекладываю банки с тушенкой покрытые густым солидолом. Они липкие и пахнут этим же солидолом.
* Я пытаюсь запихать остатки вещей и бутылки со спиртом в рюкзак мощными толчками.
* Бутылки не влезли, возьми их. Возьми их себе, детка, у тебя же есть еще место!
Глава 2. Переходим к делу. Путь к стоянке
* Истомленный ожиданием я пытаюсь впихнуть рюкзак в автобус на Перевальное. За ним пытаюсь втиснуться сам. Оу, детка, у тебя там так тесно!
Глава 2.1. Дождь по дороге. Не забываем про защиту
* Разгоряченный я судорожно пытаюсь засунуть рюкзак в чехол, а себя в плащ. Пусть некоторые и не боятся дождя, но я за безопасный переход.
Глава 3. Стоянка. Первые неприятности
* Ну-ну, только не надо переживать, такое порой случается с каждым. Да, переволновался и забыл штоки от палатки. Самое время перейти к следующей главе.
Глава 3.1. Работаем руками
* Я иду за штоками в лес в надежде срубить не слишком корявую ветку. Нашел несколько, они такие длинные, гибкие и стройные. Тебе нравится?
Глава 4. Первые успехи
* Пока искал штоки заодно набрал дров. Получилось даже лучше, чем ожидал. Вот видишь, нечего волноваться.
И так далее и так далее. Ожидайте полного сборника с такими интригующими главами, как:
* Они еще и сосут. Комары и прочие друзья туриста
* Камасутра по-взрослому. В двухместную палатку вшестером? Легко
* Что может оттолкнуть партнера. Кто не снял носки?
* Она мягкая, теплая и приятная на ощупь. Правильно разогреваем вчерашнюю кашу
* Они любят ушами. Изгибгитарыжелтой, Высоцкий, Цой и другая бессмертная классика
* Разнообразьте поход грубостью. Кто наступил на гитару?
И многое другое.
Listen or download Александр Городницкий Снег for free on Prostopleer
Избранное.
Глава 1. Предварительные ласки. Сборы
* Я медленно утрамбовываю в свой огромный рюкзак все необходимое. Он большой и у него очень жесткая спина.
* Я перестраиваю лямки под свою спину, обычно у меня XL, но сегодня, специально для тебя, я поставлю XXL.
* Я перекладываю банки с тушенкой покрытые густым солидолом. Они липкие и пахнут этим же солидолом.
* Я пытаюсь запихать остатки вещей и бутылки со спиртом в рюкзак мощными толчками.
* Бутылки не влезли, возьми их. Возьми их себе, детка, у тебя же есть еще место!
Глава 2. Переходим к делу. Путь к стоянке
* Истомленный ожиданием я пытаюсь впихнуть рюкзак в автобус на Перевальное. За ним пытаюсь втиснуться сам. Оу, детка, у тебя там так тесно!
Глава 2.1. Дождь по дороге. Не забываем про защиту
* Разгоряченный я судорожно пытаюсь засунуть рюкзак в чехол, а себя в плащ. Пусть некоторые и не боятся дождя, но я за безопасный переход.
Глава 3. Стоянка. Первые неприятности
* Ну-ну, только не надо переживать, такое порой случается с каждым. Да, переволновался и забыл штоки от палатки. Самое время перейти к следующей главе.
Глава 3.1. Работаем руками
* Я иду за штоками в лес в надежде срубить не слишком корявую ветку. Нашел несколько, они такие длинные, гибкие и стройные. Тебе нравится?
Глава 4. Первые успехи
* Пока искал штоки заодно набрал дров. Получилось даже лучше, чем ожидал. Вот видишь, нечего волноваться.
И так далее и так далее. Ожидайте полного сборника с такими интригующими главами, как:
* Они еще и сосут. Комары и прочие друзья туриста
* Камасутра по-взрослому. В двухместную палатку вшестером? Легко
* Что может оттолкнуть партнера. Кто не снял носки?
* Она мягкая, теплая и приятная на ощупь. Правильно разогреваем вчерашнюю кашу
* Они любят ушами. Изгибгитарыжелтой, Высоцкий, Цой и другая бессмертная классика
* Разнообразьте поход грубостью. Кто наступил на гитару?
И многое другое.
Listen or download Александр Городницкий Снег for free on Prostopleer
Пельмени-предатели
Слиплись. Слиплись, сволочи!
А к ним, как к родным! И солил. Солил, вы представляете! Я вообще ничего не солю. А тут - солил. И маслом их мазал. И варил по таймеру, все как положено. А они слиплись. Бездушные вареные пирожки. Все. С этого дня - к кастрюлям ни ногой. Ну его к черту.
Буду таскаться по знакомым. Таскаться по знакомым и ныть. Вообще, когда человек ноет, что хочет есть - это почти невозможно устоять. Особенно женщинам, я так думаю. Это не то что банальное "хочу секса" или, там, "одолжи тыщу долларов". Я так думаю, что если хорошо ныть, то это на одной знакомой можно как минимум пару месяцев жить. А вообще, конечно, опасно. Если знакомая незамужняя еще. Мало ли чего задумает. Поэтому надо себе так определить - поел, дежурное спасибооченьвкусно и - фьють в окно! - поминай как звали, ждите к обеду завтра.
Вот так теперь и буду жить. И умру под забором. А все из-за этих мокрых предателей. Ну, это ж надо было! Слиплись, сволочуги!
А к ним, как к родным! И солил. Солил, вы представляете! Я вообще ничего не солю. А тут - солил. И маслом их мазал. И варил по таймеру, все как положено. А они слиплись. Бездушные вареные пирожки. Все. С этого дня - к кастрюлям ни ногой. Ну его к черту.
Буду таскаться по знакомым. Таскаться по знакомым и ныть. Вообще, когда человек ноет, что хочет есть - это почти невозможно устоять. Особенно женщинам, я так думаю. Это не то что банальное "хочу секса" или, там, "одолжи тыщу долларов". Я так думаю, что если хорошо ныть, то это на одной знакомой можно как минимум пару месяцев жить. А вообще, конечно, опасно. Если знакомая незамужняя еще. Мало ли чего задумает. Поэтому надо себе так определить - поел, дежурное спасибооченьвкусно и - фьють в окно! - поминай как звали, ждите к обеду завтра.
Вот так теперь и буду жить. И умру под забором. А все из-за этих мокрых предателей. Ну, это ж надо было! Слиплись, сволочуги!
Как быть злодеем галактического масштаба
Девушка Полина вчера объяснила мне, как ест Дарт Вейдер: трет сыр об
маску, и ест. Любит маасдам и гауду, под настроение — пармезан, а вот
камамбер и российский на дух не выносит. Штурмовики как-то подсунули ему
сулугуни, просто для смеха, так он всех расстрелял. Чувство юмора, как у
какой-нибудь джаббы. Остальные его потом за это недолюбливали, за
спиной называли «хрипунцом».
— Плохо, — говорили штурмовики, — когда у повелителя нехватка чувства юмора компенсируется манией величия.
Еще, сказала Полина, Дарт Вейдер может лечь на спину и отжимать через маску апельсиновый фреш прямо в рот. Очень удобно, и к тому же полезно, без витаминов в условиях глубокого космоса долго не протянешь. Два, может три световых года, а дальше каюк. Штурмовикам — тем вообще по лимону каждый вторник дают, заставляют съедать с кожурой и без сахара, для профилактики цинги, ну и просто чтобы служба медом не казалась.
Одна проблема, Дарт Вейдер фреши терпеть не может, он любит горячий кофе, без молока, черный. Вот почему он такой злой. Сами попробуйте пить горячий кофе через маску. Можно, конечно, через трубочку, но для темного лорда это как-то не комильфо. Сами представьте, сидит он, к примеру, и командует:
— Построить Звезду Смерти! И чтоб побольше звезд! И побольше смерти!
А у самого в руках кофейная чашка с надписью: «Лучшему темному лорду», и он из нее через трубочку: «Пффф!»
И что это за владыка ситх, спрашивается? Эвокам на смех. А прямо через маску кофе пить не получается, по усам течет, а в рот не попадает, еще и все лицо обожжешь. А у него и так 90% ожогов тела, с такими травмами не то, что в бане не попаришься — подтереться больно! В общем, сплошное огорчение.
Приходится пить кофе тайком, пока никто не видит. А иной раз нальет кофе в калабас, сунет туда бомбилью, и тянет через нее, прикидывается, будто у него там мате. Ну, конечно, если кто из штурмовиков подойдет слишком близко и почует запах кофе, приходится убивать. Се ля ви.
Еще курить очень любит, поэтому у него такая одышка. Иногда может два блока за неделю скурить, форточку откроет на своем «Стар дестройере», и курит. Опять же, сигареты в прорезь маски не проходят, вот и курит только дамские, да и те только до половины. Если зазеваешься, окурок изнутри уже не вытащить, приходится снимать весь шлем, а окурок в это время тлеет внутри, жжется. Ну, про ожоги я уже говорил, Дарта Вейдера ожогами не удивишь, но все равно неприятно. Иной раз задумается о новой Звезде Смерти, да и докурит сигарету почти до фильтра, потом матерится, по бокам себя хлопает — уронил окурок за пазуху. В такие моменты штурмовики уже знают — лучше не подходить к нему, задраконит. Разбегутся по углам, хихикают.
Он думает, никто не знает, что он курит «Гламур». Смешной, разве такое на космическом корабле утаишь? Приходит он, например, в гарнизонный универмаг на третьей палубе, и говорит:
— Мне тридцать пачек «Вог», и штук десять «Кисс», клубничных. Мне не для себя, секретарша попросила заскочить по дороге.
Кто в такое поверит? Само собой, тетка на кассе кивает, мол, что вы, темный лорд, и в мыслях не было! Я так сразу и подумала, что секретарше. А только он за порог, сразу названивает подружкам в бухгалтерию «Стар дестройера», мол, наш-то знаете чего?.. Клубничные взял попробовать. Видать, «Кисс романтик» в прошлый раз не понравились.
— А в среду пришел, говорит: дайте шоколадку, молочную, только без фундука. И сразу давай оправдываться: я-то, мол, не употребляю, это одной знакомой девушке, в подарок. А я говорю: «Никак на свидание собрались, темный лорд?» А он: «Ну а что я, не мужик? Права не имею?» Зыркнул так, и говорит, мол, дай-ка еще презервативов, пачек пять, вон те, «вуки-сайз». Ой, Маш, ну смех один.
А в бухгалтерии слушают и поддакивают:
— И не говори! Мужики они и есть мужики.
Трудно быть злым повелителем, всю жизнь горбатишься, чтобы поработить Вселенную, а в итоге весь космолет над тобой смеется. В детстве ему мама говорила: «Энакин, не ешь с ножа, злым будешь», а он не слушался. Стоит иной раз, курит у иллюминатора, смотрит на недостроенную Звезду Смерти, а сам думает: «Эх, и зачем я такой злой?.. Зачем как собака?.. Бросить бы все, и уехать на Татуин. Там тепло. Там мой дом, там моя мама…»
Выбросит окурок и идет спать. Снится ему теплый Татуин, и будто он снова маленький, а мама играет с ним.
— Ой, кто тут у нас? Дарт Вейдер, Дарт Вейдер, иди сюда, малыш! Пощекотать тебе пузико?.. А чье у нас пу-у-узико?!
Старый он уже, печальный. Всю жизнь на военной службе, сколько лет прошло, а он все: «здравия желаю, товарищ Император! Так точно, товарищ Император!» И никакой личной жизни. Была жена — не вынесла, бросила. Сын большой уже, а непутевый, в партизаны ушел, папку и знать не хочет. Штурмовики за его спиной издеваются. Идут, к примеру, по палубам корабля, и каждому встречному канализационному люку хрипят:
— Люк! Я твой отец! — и ржут, гиены.
Он утром выйдет к завтраку, у всех на тарелках перловка или пюре, по вторникам еще и лимон. А ему подают один большой кусок маасдама, даже без хлеба. Он вздохнет и начинает тереть об маску. Медленно и торжественно, как и полагается повелителю ситху.
«НОМ, НОМ, НОМ, НОМ-НО-НОМ, НОМ-НО-НОМ!»
Боже, какое унижение.
(с) Слон в колесе
— Плохо, — говорили штурмовики, — когда у повелителя нехватка чувства юмора компенсируется манией величия.
Еще, сказала Полина, Дарт Вейдер может лечь на спину и отжимать через маску апельсиновый фреш прямо в рот. Очень удобно, и к тому же полезно, без витаминов в условиях глубокого космоса долго не протянешь. Два, может три световых года, а дальше каюк. Штурмовикам — тем вообще по лимону каждый вторник дают, заставляют съедать с кожурой и без сахара, для профилактики цинги, ну и просто чтобы служба медом не казалась.
Одна проблема, Дарт Вейдер фреши терпеть не может, он любит горячий кофе, без молока, черный. Вот почему он такой злой. Сами попробуйте пить горячий кофе через маску. Можно, конечно, через трубочку, но для темного лорда это как-то не комильфо. Сами представьте, сидит он, к примеру, и командует:
— Построить Звезду Смерти! И чтоб побольше звезд! И побольше смерти!
А у самого в руках кофейная чашка с надписью: «Лучшему темному лорду», и он из нее через трубочку: «Пффф!»
И что это за владыка ситх, спрашивается? Эвокам на смех. А прямо через маску кофе пить не получается, по усам течет, а в рот не попадает, еще и все лицо обожжешь. А у него и так 90% ожогов тела, с такими травмами не то, что в бане не попаришься — подтереться больно! В общем, сплошное огорчение.
Приходится пить кофе тайком, пока никто не видит. А иной раз нальет кофе в калабас, сунет туда бомбилью, и тянет через нее, прикидывается, будто у него там мате. Ну, конечно, если кто из штурмовиков подойдет слишком близко и почует запах кофе, приходится убивать. Се ля ви.
Еще курить очень любит, поэтому у него такая одышка. Иногда может два блока за неделю скурить, форточку откроет на своем «Стар дестройере», и курит. Опять же, сигареты в прорезь маски не проходят, вот и курит только дамские, да и те только до половины. Если зазеваешься, окурок изнутри уже не вытащить, приходится снимать весь шлем, а окурок в это время тлеет внутри, жжется. Ну, про ожоги я уже говорил, Дарта Вейдера ожогами не удивишь, но все равно неприятно. Иной раз задумается о новой Звезде Смерти, да и докурит сигарету почти до фильтра, потом матерится, по бокам себя хлопает — уронил окурок за пазуху. В такие моменты штурмовики уже знают — лучше не подходить к нему, задраконит. Разбегутся по углам, хихикают.
Он думает, никто не знает, что он курит «Гламур». Смешной, разве такое на космическом корабле утаишь? Приходит он, например, в гарнизонный универмаг на третьей палубе, и говорит:
— Мне тридцать пачек «Вог», и штук десять «Кисс», клубничных. Мне не для себя, секретарша попросила заскочить по дороге.
Кто в такое поверит? Само собой, тетка на кассе кивает, мол, что вы, темный лорд, и в мыслях не было! Я так сразу и подумала, что секретарше. А только он за порог, сразу названивает подружкам в бухгалтерию «Стар дестройера», мол, наш-то знаете чего?.. Клубничные взял попробовать. Видать, «Кисс романтик» в прошлый раз не понравились.
— А в среду пришел, говорит: дайте шоколадку, молочную, только без фундука. И сразу давай оправдываться: я-то, мол, не употребляю, это одной знакомой девушке, в подарок. А я говорю: «Никак на свидание собрались, темный лорд?» А он: «Ну а что я, не мужик? Права не имею?» Зыркнул так, и говорит, мол, дай-ка еще презервативов, пачек пять, вон те, «вуки-сайз». Ой, Маш, ну смех один.
А в бухгалтерии слушают и поддакивают:
— И не говори! Мужики они и есть мужики.
Трудно быть злым повелителем, всю жизнь горбатишься, чтобы поработить Вселенную, а в итоге весь космолет над тобой смеется. В детстве ему мама говорила: «Энакин, не ешь с ножа, злым будешь», а он не слушался. Стоит иной раз, курит у иллюминатора, смотрит на недостроенную Звезду Смерти, а сам думает: «Эх, и зачем я такой злой?.. Зачем как собака?.. Бросить бы все, и уехать на Татуин. Там тепло. Там мой дом, там моя мама…»
Выбросит окурок и идет спать. Снится ему теплый Татуин, и будто он снова маленький, а мама играет с ним.
— Ой, кто тут у нас? Дарт Вейдер, Дарт Вейдер, иди сюда, малыш! Пощекотать тебе пузико?.. А чье у нас пу-у-узико?!
Старый он уже, печальный. Всю жизнь на военной службе, сколько лет прошло, а он все: «здравия желаю, товарищ Император! Так точно, товарищ Император!» И никакой личной жизни. Была жена — не вынесла, бросила. Сын большой уже, а непутевый, в партизаны ушел, папку и знать не хочет. Штурмовики за его спиной издеваются. Идут, к примеру, по палубам корабля, и каждому встречному канализационному люку хрипят:
— Люк! Я твой отец! — и ржут, гиены.
Он утром выйдет к завтраку, у всех на тарелках перловка или пюре, по вторникам еще и лимон. А ему подают один большой кусок маасдама, даже без хлеба. Он вздохнет и начинает тереть об маску. Медленно и торжественно, как и полагается повелителю ситху.
«НОМ, НОМ, НОМ, НОМ-НО-НОМ, НОМ-НО-НОМ!»
Боже, какое унижение.
(с) Слон в колесе
суббота, 23 марта 2013 г.
А, знаете что?
А, знаете что? Эта погода, она из-за меня. =)
И, кстати, мне нравится. Русская зимушка-зима.
И, кстати, мне нравится. Русская зимушка-зима.
Хорошо, что весна
Хорошо, что по радио сказали, что весна. А-то не знал бы что и думать.
Вчера утром выходил из дома. Погодка так и шепчет - займи, но выпей.
Мелкий колючий снег с ветром не прекращается уже второй день. Идти по улице, когда ветер дует в лицо, невозможно. Снежинки въедаются в глаза, приходится их закрывать, прикрываться рукой от ветра и низко наклонять голову. Снег обжигает щеки и холодный ветер проникает через одежду.
Крещатик.
Подземный переход, люди спускаются очень осторожно, ступеньки полностью замело.
На следующее утро. Вид сверху, автомобили в сугробах.
Знаете почему на этой крыше с одной стороны нет снега? Правильно! Его сдувает пронзительным ветром.
Пора идти.
Маршрутки? Какие маршрутки? Пешком по скоростному шоссе. Сейчас средняя скорость движения по нему - это скорость пешехода. Стоят брошенные машины, между ними ссутулившись от ветра бредут люди.
Перестраиваюсь в левый ряд.
Иду на обгон.
Кстати. Почему по шоссе, а не по тротуару? Э-э-э? Какие еще тротуары?
Эти? Или эти?
Все куда-то идут.
Кое-кто пытается ехать. Например, этот бензовоз медленно двигался вперед. Не долго, правда.
А этот лесовоз уже никуда не поедет. В ближайшем будущем точно.
А вот и проспект Победы. Тоже стоит.
Красивая машинка. Приехала.
Одна витрина в магазине.
Мародеры грабят магазин.
Метро работает. Если суметь туда зайти.
Вот и дорога домой. Наша улица. Тут нет ветра, и как-то спокойнее.
У дома. Слава дворникам!
Ура!
Вчера утром выходил из дома. Погодка так и шепчет - займи, но выпей.
Мелкий колючий снег с ветром не прекращается уже второй день. Идти по улице, когда ветер дует в лицо, невозможно. Снежинки въедаются в глаза, приходится их закрывать, прикрываться рукой от ветра и низко наклонять голову. Снег обжигает щеки и холодный ветер проникает через одежду.
Крещатик.
Подземный переход, люди спускаются очень осторожно, ступеньки полностью замело.
На следующее утро. Вид сверху, автомобили в сугробах.
Знаете почему на этой крыше с одной стороны нет снега? Правильно! Его сдувает пронзительным ветром.
Пора идти.
Маршрутки? Какие маршрутки? Пешком по скоростному шоссе. Сейчас средняя скорость движения по нему - это скорость пешехода. Стоят брошенные машины, между ними ссутулившись от ветра бредут люди.
Перестраиваюсь в левый ряд.
Иду на обгон.
Кстати. Почему по шоссе, а не по тротуару? Э-э-э? Какие еще тротуары?
Эти? Или эти?
Все куда-то идут.
Кое-кто пытается ехать. Например, этот бензовоз медленно двигался вперед. Не долго, правда.
А этот лесовоз уже никуда не поедет. В ближайшем будущем точно.
А вот и проспект Победы. Тоже стоит.
Красивая машинка. Приехала.
Одна витрина в магазине.
Мародеры грабят магазин.
Метро работает. Если суметь туда зайти.
Вот и дорога домой. Наша улица. Тут нет ветра, и как-то спокойнее.
У дома. Слава дворникам!
Ура!
четверг, 21 марта 2013 г.
вторник, 19 марта 2013 г.
Чертов извращенец
Я знал, что он чертов извращенец.
Для тех, кто "в теме" - http://freaks-social.livejournal.com/21866.html
Для тех, кто "в теме" - http://freaks-social.livejournal.com/21866.html
Снег
Снег кружится, медленно ложится на землю большими мягкими хлопьями. Спокойно и очень неспешно. Весна.
понедельник, 18 марта 2013 г.
воскресенье, 17 марта 2013 г.
К удаче!
Всем, кто встал с правильной ноги, с самого утра наступил на леприкона, перешел дорогу сисястой бабе с полными ведрами Гиннесса, и выпил бутылку виски до завтрака посвящается!
суббота, 16 марта 2013 г.
четверг, 14 марта 2013 г.
среда, 13 марта 2013 г.
вторник, 12 марта 2013 г.
суббота, 9 марта 2013 г.
Какашка
...а Иннокентий Петрович писал НИР.
Вы не знаете, что такое НИР? Очень напрасно.
Это вам не какой-нибудь скучный анекдот про область паха, и даже не сказка про глупого буратинку...
Нет! Это полноценная научно-исследовательская работа!
Ага. И, что характерно, почти все работы Иннокентия Петровича с пахом, как правило, были не связанны, во всяком случае, напрямую. А связаны они были скорее с загадочными прохождениями всяких сигналов в плотных слоях атмосферы, с космическими перспективами и прочими вещами непонятными среднестатистическому человеку, даже если он вовремя проходит диспансеризацию и настойчиво подвергает исследованию свои мочу и кал.
Вы скажете - ХА! Как какой-то, пусть даже свежий на вид кал, может быть связан с космическими перспективами и тем более с НИРами выдающегося Иннокентия Петровича? Не торопитесь...
Решительно распахнулась дверь, и на пороге возникла Варварстепанна, партийная кличка - «Сиси к бою!»
- Всем сидеть! Собираем по пятьдесят рублей! У Придатка из девятого отдела ДР!
- Опять! - возмутился старлей Вова, - Он обнаглел! Это будет повторяться из года в год? Я бы вообще постеснялся рождаться с такой фамилией!
- Не паясничайте! Вы живете в коллективе! Как бактерия в благотворной среде! - Варварстепанна вскинула вверх палец, и мощные сиси закачались на волнах грандиозного тела. Все с интересом оторвались от работы. - Так будьте благодарны среде за это! Давайте деньги! - она уперла перст в Вову.
- Чего? - сглотнул тот, поддавшись общему гипнозу.
- Вы плохо слышите?
- Я глухой как слепая кишка. Увольте меня по здоровью. Я хочу полноценно питаться.
- Кто вам не дает питаться?
- Вы! Как только я накоплю пятьдесят рублей в надежде съесть что-нибудь калорийное, появляетесь вы со своими Придатками... отпустите меня на гражданку...
- Что вы там будете делать?
- Сырки плавить!... Кто-то же должен...
- Все! Хватит паясничать! Деньги быстро! У меня еще три отдела!... Так, Гулькин, а вам особое приглашение нужно? На ДР товарищу сдаем, чего мы такие кислые?!
Гулькин грустно смотрел на мощные сиси.
- Я скорблю...
- Скорблять нужно вовремя! Гоните деньги! - Варварстепанна постучала ногой по столу, - Алё! Я долго буду ждать?!
- Не трогайте меня ногами. У меня с утра не было женщины. Я от этого нервничаю... Вам бы очень пошла фашистская форма и плетка...
- Фашисты по сравнению со мной - маленькие розовые дети с пушком на попе! Гоните, я сказала!
Иннокентий Петрович отдал деньги безропотно, досадуя, что его отвлекают именно в тот момент, когда забрезжила призрачная мысль.
После уходы Варварстепанны рабочая обстановка была порушена. Гулькин неистовствовал:
- Каааакие БАЛЯСИНЫ, господа! Это вам не это!... Какой шедевр народного зодчества! А?! Я бы не смог ТАКОЕ носить! Точно! Это же перелом позвоночника! Богиня! Колхозница с незабвенной скульптурной композиции!
- Поручик, вы перевозбудились! Вдох - выдох, ать-два! Какой-то вы сегодня..., что произошло? Трагедия? Вы бухали? - заботливо спросил Вова.
-О, друг Горацио! - горько вздохнул Гулькин, - Бухали мы давно. Позавчера. Но карты так, увы, сложились... что... прямо со вчерашнего утра... - он пощелкал пальцами ловя рифму.
- Вы пошло натощак опохмелились? - предположил Вова, - Это по-гусарски!... Вы плохо кончите! Я всегда говорил, что опохмеляться надо тонко. Во-первых, нужно принять уютную горизонталь. Это главное. Телик желательно включить, для фона. В одну руку берете бутер с колбасыром или на худой конец с икром и маслой. В другую - прохладный бокал с пивасом... и чтоб лежать и смотреть лениво сквозь его причудливые янтарные переливы... на жисть... смотреть и думать... ни-о-чем... Только тогда в мясе головы начнутся благотворные лекарственные процессы и наступит всеобщая гармония частей организма... А вы? Я вас умоляю, сдайте свою печень в кунсткамеру и не переводите алкоголь! Его и так постоянно не хватает!... Правильно я говорю, Петрович?
- А? - Иннокентий Петрович с трудом оторвался от захватывающих модуляций.
- Я спрашиваю, кому некролог пишите?
- Некролог?
- Какой вы все-таки интересный собеседник, Петрович! С вами было интересно работать, пока вы, не вынимая, служили здесь Родине, и когда вы вышли на пенсию, но решили остаться, с вами стало еще интересней! Где можно посмотреть установленный в вашу честь памятник?
- Паяц, - усмехнулся Петрович, откидываясь на спинку стула, - все бы тебе смехуёчки и пиздахаханьки...
- Признайтесь, Петрович, вы были гнусным пошляком в юности? Да? Вас наверняка боялись мамаши! - Вова, смеясь, приблизился, - Все хотел спросить, а почему вы не пользуетесь компьютером для набивания текста, думаете, девушкам из машбюро интересно разбирать ваши пошлые каракули?
- Отстань, балбес, я даю им работу. Тем более, я не доверяю вашим компьютерам. В тетради живое все, не пропадет, а в компьютерах этих... - Петрович выключил свою любимую настольную лампу. - Ну все, обед!
- Угощаете?
- Уймись!
- Не уймусь, Петрович, вы мне еще должны за свою гадкую шутку! Помните, в начале зимы вы пришили мне веселенькие блестящие пуговки сзади на шинели, снизу и до самого воротника? А? И я рассекал по городку эдакой большой жопой с нарядной ширинкой на спине?! Надо мной смеялись все красивые девушки, Петрович! Но еще сильнее смеялись некрасивые! Над вами когда-нибудь смеялись некрасивые девушки? Это унизительно! Я плакал!... Вы не верите, что я плакал?
- Отстань, болтун! - осклабился Петрович, предаваясь радостным сердцу воспоминаниям, да, шутка тогда удалась...
После обеда Петрович никак не мог поймать рабочего настроения. Он походил по отделам, пообщался с сослуживцами... Когда он пришел на рабочее место, за окном уже темнело, зима, ничего не поделаешь. Молодые шалопаи где-то шатались, и Петрович, вздохнув, включил любимую лампу.
Здорово сидеть вот так в темном кабинете, когда единственный пятачок света - теплый, желтый луч старой лампы...
Петрович раскрыл тетрадь и задумался, постепенно погружаясь в мир амплитудных модуляций, квазистационарных орбит и прочих интересных вещей...
Распахнулась дверь:
- Подарок куплен! - на середину кабинета стремительно прошла «сиси к бою», - Раздаем по шесть пятьдесят!... Вот, возьмите, и этим передайте!
Петрович забрал деньги, разложил мелочь по столам оболтусов и вернулся к своему столу...
- Хрень... - шепотом сказал Петрович, затаив дыхание, и старательно моргая, - Хреньхреньхреньхрень...
На раскрытом тетрадном листе, прямо среди мыслей о модуляциях и квазистационарах, под лучами лампы нагло грелась масляным боком... какашка.
И не какая-нибудь там сухая, собачья, прошлогодняя, нет! Полновесная, свежая, только-только отложенная, парящая теплом...
Петрович похлопал глазами, сходя с ума, и понимая, что все еще не дышит, судорожно втянул воздух...
Но застрявший в носоглотке с начала зимы насморк, не позволил Петровичу в полной мере насладиться всеми ароматами свежей выпечки.
- Мама... - Петровичу очень хотелось заплакать и куда-нибудь спрятаться, как в детстве...
Он начал озираться... Кабинет был пуст...
Дверь распахнулась и на середине вновь возникла Варварстепанна:
- Я вам рубель передала! Верните взад!... - синхронно качнулись сиси.
Петрович застыл над какашкой, жалобно улыбаясь...
- Ох, ёёёё... - она округлила глаза.
Петрович зачем-то причмокнул и развел руками.
- Ох, ёёёёёёёё! - Варварстепанна подняла глаза на Петровича.
Под пристальным взглядом Петрович засуетился и шаркнул ножкой.
- Вона чёёё... Кланяемся?... Какие мы, оказывается... - сиси возмущенно поднялись. - Ну, знааааете!... Охерели совсем, старый, простите, пердун!!!
- Послушайте... - потянулся к ней Петрович.
- Не подходить! - взвизгнув, шарахнулась Варварстепанна, - Не смейте ко мне приближаться вы... гомосек!
- Почему это я гомосек? - искренне возмутился Петрович.
- Ну не я же нагадила вам на стол! - логично качнулись сиси.
- Но и не я! - стукнул себя в грудь Петрович.
- Знаете, что я вам скажу? - зловеще прищурилась Варварстепанна, - Вы херовый гомосек!
- Почему?
- Потому что врете херово!...- скосила взгляд, - А гадите много!
Когда за ней закрылась дверь, Петрович опустошенно повалился на стул и вперил взгляд в какашку. Та уже совершенно освоилась, разморилась под лампой и стала обтекать.
В Петровиче проснулся следопыт. Он взял остро отточенный карандаш и стал тупо в ней ковыряться...
И именно в этот момент, привлеченный визгливыми криками Варварстепанны, в кабинет зашел начальник отдела, известный либерал и демократ...
- Иннокентий Петрович, что это от вас Варварстепанна выскочила вся такая...
Сначала начальник открыл и закрыл рот, потом захлопал глазами и осторожно втянул носом...
Петрович нервно встал, сел, снова встал, и скорчил жуткую гримасу, означающую, по-видимому «я очень сожалею, что все так у нас сложилось».
Демократ старательно отвёл глаза от петровичева стола:
- Ну, а вообще... как?... Работа в смысле... Работа, говорю, в смысле, как?
- Ра-бо-та?... - по слогам повторил Петрович, - Аааа... работа... работается!
- Работается? - умиленно улыбнулся начальник, - Вот и славненько... Ну а в целом?...
- Где?
- Аааа ЧЕРТ!!! Петрович! Зачем вы это сделали?! Я, что плохо к вам относился?! Вы за что-то рассердились на меня?! На флот?!... Или на этот стол?! Что вы там такое ковыряли сосредоточено, когда я вошел?! Аскаридов?!!! Отнесите это врачам, это их хлеб!!! А если вы что-то проглотили и желаете вернуть, есть много других средств! - начальник задержал дыхание и попытался улыбнуться. - Поверьте, любезный мой, в мире полно более интересных вещей...
- А? - под импульсивной речью Петрович присел на полусогнутых.
- Не надо! - выпучил глаза начальник, - Не продолжайте! ЭТОГО уже вполне достаточно! Не думал, что тематика ваших исследований как-то скажется... Вы... - поморщился, - Вы... Иннокееееентий Петрооооович! - покачал он головой, махнул рукой и вышел.
- А? - еще раз спросил в пустоту Петрович.
Петрович так и сидел в прострации, когда в кабинет вошли Гулькин и Вова:
- А она сплевывает и говорит... Петрович! А чем это у нас так пасет?... Оооооо!... Не помешали?... Надеюсь, вы это из хороших побуждений? - ехидно спросила кака в тельняшке, - Даже не смотрите на нас! Не смотрите... Нас нет! Нас нет, занимайтесь своими делами!... Не надо ничего объяснять! Мы ничего не видели, не спрашиваем, и знать не хотим! Зачем нам это?! Мы тихонько здесь посидим, поработаем... а вы не отвлекайтесь... лепите! Тссс! Молчок!... - Вова повернул ключик в уголке рта и выкинул его, -.... Таки решили сваять себе памятник?... Все-все, молчу!...
- Да послушайте вы!... - воскликнул Петрович.
- Горошек... - подал голос Гулькин, выпучив глаза и как-то странно булькая организмом. Все недоуменно посмотрели на него. - Я бы к этому натюрморту... добавил ещё зеленый горошек по краям... Не обращайте внимания,... это у меня обострение чувства прекрасного...
- Кого вы пытаетесь обмануть, Гулькин? - возмутился Вова, - Какое у вас может быть чувство прекрасного? Я видел, как вы закусывали коньяк воблой! Где ваша лопата? Слышите?... Вас зовут гасторбайтеры копать траншеи... У Петровича же тут совершенно иное...
- Да не моё это!!! - стукнул по столу Петрович. Какашка влажно колыхнулась на тетради.
Вова осторожно приблизился, осматривая какашку с разных ракурсов.
- Какая прелесть... Поздравляю! У вас большой внутренний мир!
Петрович замахнулся.
- Тише-тише! Маэстро калового зодчества! Тпру! Так... Сейчас разберемся...
Вова потыкал какашку пальцем и осторожно понюхал...
- У вас хорошая микрофлора! Баклажаны ели?... А откуда вы посреди зимы берете свежие баклажаны?
- Какие... баклажаны?! - судорожно сглотнул Петрович, с ужасом глядя на Вову.
- Не баклажаны? - удивился Вова, - Странно...
Он растер какашку пальцами и понюхал еще раз...
- А! Ну конечно! Консервированные овощи... с луком и морковкой! Люблю такие! А вы гурман! - погрозил он измазанным пальцем Петровичу.
- Заткнись!... - прохрипел тот, - Меня сейчас...
- А зачем на стол?... Нет, меня тоже ломает ходить на второй этаж... Но такое решение... Да вы подвижник! Где-то даже экстремист! Смело, Петрович! Нетривиально и смело! Поздравляю! Разрешите пожать вашу руку!
Петрович отшатнулся от испачканной какашками руки.
И тут не выдержал Гулькин, он присел на корточки, и начал дергаясь всхлипывать.
- Видите, что вы наделали? - сурово спросил Вова, - Пример оказался заразительным!... Гулькин! Вы бы хоть штаны сняли! Ай-яй-яй!... - и присоединился к Гулькину, заходясь в хохоте.
- Что?... - не понимая, моргал Петрович, - Что... суки?...
Оболтусов колбасило:
- Всего лишь... ууххххх.... причудливо...фффф... ой не могу!... Причудливо слепленный... оййймааамааа... пластилин... ххххх... на лампу... ууууйописаюсьщаааззз... нагревается... падает... фффххххумрууу! - Вова тяжело дышал, - а сколько... благотворных минут радости,... а, Петрович?!
Вы не знаете, что такое НИР? Очень напрасно.
Это вам не какой-нибудь скучный анекдот про область паха, и даже не сказка про глупого буратинку...
Нет! Это полноценная научно-исследовательская работа!
Ага. И, что характерно, почти все работы Иннокентия Петровича с пахом, как правило, были не связанны, во всяком случае, напрямую. А связаны они были скорее с загадочными прохождениями всяких сигналов в плотных слоях атмосферы, с космическими перспективами и прочими вещами непонятными среднестатистическому человеку, даже если он вовремя проходит диспансеризацию и настойчиво подвергает исследованию свои мочу и кал.
Вы скажете - ХА! Как какой-то, пусть даже свежий на вид кал, может быть связан с космическими перспективами и тем более с НИРами выдающегося Иннокентия Петровича? Не торопитесь...
Решительно распахнулась дверь, и на пороге возникла Варварстепанна, партийная кличка - «Сиси к бою!»
- Всем сидеть! Собираем по пятьдесят рублей! У Придатка из девятого отдела ДР!
- Опять! - возмутился старлей Вова, - Он обнаглел! Это будет повторяться из года в год? Я бы вообще постеснялся рождаться с такой фамилией!
- Не паясничайте! Вы живете в коллективе! Как бактерия в благотворной среде! - Варварстепанна вскинула вверх палец, и мощные сиси закачались на волнах грандиозного тела. Все с интересом оторвались от работы. - Так будьте благодарны среде за это! Давайте деньги! - она уперла перст в Вову.
- Чего? - сглотнул тот, поддавшись общему гипнозу.
- Вы плохо слышите?
- Я глухой как слепая кишка. Увольте меня по здоровью. Я хочу полноценно питаться.
- Кто вам не дает питаться?
- Вы! Как только я накоплю пятьдесят рублей в надежде съесть что-нибудь калорийное, появляетесь вы со своими Придатками... отпустите меня на гражданку...
- Что вы там будете делать?
- Сырки плавить!... Кто-то же должен...
- Все! Хватит паясничать! Деньги быстро! У меня еще три отдела!... Так, Гулькин, а вам особое приглашение нужно? На ДР товарищу сдаем, чего мы такие кислые?!
Гулькин грустно смотрел на мощные сиси.
- Я скорблю...
- Скорблять нужно вовремя! Гоните деньги! - Варварстепанна постучала ногой по столу, - Алё! Я долго буду ждать?!
- Не трогайте меня ногами. У меня с утра не было женщины. Я от этого нервничаю... Вам бы очень пошла фашистская форма и плетка...
- Фашисты по сравнению со мной - маленькие розовые дети с пушком на попе! Гоните, я сказала!
Иннокентий Петрович отдал деньги безропотно, досадуя, что его отвлекают именно в тот момент, когда забрезжила призрачная мысль.
После уходы Варварстепанны рабочая обстановка была порушена. Гулькин неистовствовал:
- Каааакие БАЛЯСИНЫ, господа! Это вам не это!... Какой шедевр народного зодчества! А?! Я бы не смог ТАКОЕ носить! Точно! Это же перелом позвоночника! Богиня! Колхозница с незабвенной скульптурной композиции!
- Поручик, вы перевозбудились! Вдох - выдох, ать-два! Какой-то вы сегодня..., что произошло? Трагедия? Вы бухали? - заботливо спросил Вова.
-О, друг Горацио! - горько вздохнул Гулькин, - Бухали мы давно. Позавчера. Но карты так, увы, сложились... что... прямо со вчерашнего утра... - он пощелкал пальцами ловя рифму.
- Вы пошло натощак опохмелились? - предположил Вова, - Это по-гусарски!... Вы плохо кончите! Я всегда говорил, что опохмеляться надо тонко. Во-первых, нужно принять уютную горизонталь. Это главное. Телик желательно включить, для фона. В одну руку берете бутер с колбасыром или на худой конец с икром и маслой. В другую - прохладный бокал с пивасом... и чтоб лежать и смотреть лениво сквозь его причудливые янтарные переливы... на жисть... смотреть и думать... ни-о-чем... Только тогда в мясе головы начнутся благотворные лекарственные процессы и наступит всеобщая гармония частей организма... А вы? Я вас умоляю, сдайте свою печень в кунсткамеру и не переводите алкоголь! Его и так постоянно не хватает!... Правильно я говорю, Петрович?
- А? - Иннокентий Петрович с трудом оторвался от захватывающих модуляций.
- Я спрашиваю, кому некролог пишите?
- Некролог?
- Какой вы все-таки интересный собеседник, Петрович! С вами было интересно работать, пока вы, не вынимая, служили здесь Родине, и когда вы вышли на пенсию, но решили остаться, с вами стало еще интересней! Где можно посмотреть установленный в вашу честь памятник?
- Паяц, - усмехнулся Петрович, откидываясь на спинку стула, - все бы тебе смехуёчки и пиздахаханьки...
- Признайтесь, Петрович, вы были гнусным пошляком в юности? Да? Вас наверняка боялись мамаши! - Вова, смеясь, приблизился, - Все хотел спросить, а почему вы не пользуетесь компьютером для набивания текста, думаете, девушкам из машбюро интересно разбирать ваши пошлые каракули?
- Отстань, балбес, я даю им работу. Тем более, я не доверяю вашим компьютерам. В тетради живое все, не пропадет, а в компьютерах этих... - Петрович выключил свою любимую настольную лампу. - Ну все, обед!
- Угощаете?
- Уймись!
- Не уймусь, Петрович, вы мне еще должны за свою гадкую шутку! Помните, в начале зимы вы пришили мне веселенькие блестящие пуговки сзади на шинели, снизу и до самого воротника? А? И я рассекал по городку эдакой большой жопой с нарядной ширинкой на спине?! Надо мной смеялись все красивые девушки, Петрович! Но еще сильнее смеялись некрасивые! Над вами когда-нибудь смеялись некрасивые девушки? Это унизительно! Я плакал!... Вы не верите, что я плакал?
- Отстань, болтун! - осклабился Петрович, предаваясь радостным сердцу воспоминаниям, да, шутка тогда удалась...
После обеда Петрович никак не мог поймать рабочего настроения. Он походил по отделам, пообщался с сослуживцами... Когда он пришел на рабочее место, за окном уже темнело, зима, ничего не поделаешь. Молодые шалопаи где-то шатались, и Петрович, вздохнув, включил любимую лампу.
Здорово сидеть вот так в темном кабинете, когда единственный пятачок света - теплый, желтый луч старой лампы...
Петрович раскрыл тетрадь и задумался, постепенно погружаясь в мир амплитудных модуляций, квазистационарных орбит и прочих интересных вещей...
Распахнулась дверь:
- Подарок куплен! - на середину кабинета стремительно прошла «сиси к бою», - Раздаем по шесть пятьдесят!... Вот, возьмите, и этим передайте!
Петрович забрал деньги, разложил мелочь по столам оболтусов и вернулся к своему столу...
- Хрень... - шепотом сказал Петрович, затаив дыхание, и старательно моргая, - Хреньхреньхреньхрень...
На раскрытом тетрадном листе, прямо среди мыслей о модуляциях и квазистационарах, под лучами лампы нагло грелась масляным боком... какашка.
И не какая-нибудь там сухая, собачья, прошлогодняя, нет! Полновесная, свежая, только-только отложенная, парящая теплом...
Петрович похлопал глазами, сходя с ума, и понимая, что все еще не дышит, судорожно втянул воздух...
Но застрявший в носоглотке с начала зимы насморк, не позволил Петровичу в полной мере насладиться всеми ароматами свежей выпечки.
- Мама... - Петровичу очень хотелось заплакать и куда-нибудь спрятаться, как в детстве...
Он начал озираться... Кабинет был пуст...
Дверь распахнулась и на середине вновь возникла Варварстепанна:
- Я вам рубель передала! Верните взад!... - синхронно качнулись сиси.
Петрович застыл над какашкой, жалобно улыбаясь...
- Ох, ёёёё... - она округлила глаза.
Петрович зачем-то причмокнул и развел руками.
- Ох, ёёёёёёёё! - Варварстепанна подняла глаза на Петровича.
Под пристальным взглядом Петрович засуетился и шаркнул ножкой.
- Вона чёёё... Кланяемся?... Какие мы, оказывается... - сиси возмущенно поднялись. - Ну, знааааете!... Охерели совсем, старый, простите, пердун!!!
- Послушайте... - потянулся к ней Петрович.
- Не подходить! - взвизгнув, шарахнулась Варварстепанна, - Не смейте ко мне приближаться вы... гомосек!
- Почему это я гомосек? - искренне возмутился Петрович.
- Ну не я же нагадила вам на стол! - логично качнулись сиси.
- Но и не я! - стукнул себя в грудь Петрович.
- Знаете, что я вам скажу? - зловеще прищурилась Варварстепанна, - Вы херовый гомосек!
- Почему?
- Потому что врете херово!...- скосила взгляд, - А гадите много!
Когда за ней закрылась дверь, Петрович опустошенно повалился на стул и вперил взгляд в какашку. Та уже совершенно освоилась, разморилась под лампой и стала обтекать.
В Петровиче проснулся следопыт. Он взял остро отточенный карандаш и стал тупо в ней ковыряться...
И именно в этот момент, привлеченный визгливыми криками Варварстепанны, в кабинет зашел начальник отдела, известный либерал и демократ...
- Иннокентий Петрович, что это от вас Варварстепанна выскочила вся такая...
Сначала начальник открыл и закрыл рот, потом захлопал глазами и осторожно втянул носом...
Петрович нервно встал, сел, снова встал, и скорчил жуткую гримасу, означающую, по-видимому «я очень сожалею, что все так у нас сложилось».
Демократ старательно отвёл глаза от петровичева стола:
- Ну, а вообще... как?... Работа в смысле... Работа, говорю, в смысле, как?
- Ра-бо-та?... - по слогам повторил Петрович, - Аааа... работа... работается!
- Работается? - умиленно улыбнулся начальник, - Вот и славненько... Ну а в целом?...
- Где?
- Аааа ЧЕРТ!!! Петрович! Зачем вы это сделали?! Я, что плохо к вам относился?! Вы за что-то рассердились на меня?! На флот?!... Или на этот стол?! Что вы там такое ковыряли сосредоточено, когда я вошел?! Аскаридов?!!! Отнесите это врачам, это их хлеб!!! А если вы что-то проглотили и желаете вернуть, есть много других средств! - начальник задержал дыхание и попытался улыбнуться. - Поверьте, любезный мой, в мире полно более интересных вещей...
- А? - под импульсивной речью Петрович присел на полусогнутых.
- Не надо! - выпучил глаза начальник, - Не продолжайте! ЭТОГО уже вполне достаточно! Не думал, что тематика ваших исследований как-то скажется... Вы... - поморщился, - Вы... Иннокееееентий Петрооооович! - покачал он головой, махнул рукой и вышел.
- А? - еще раз спросил в пустоту Петрович.
Петрович так и сидел в прострации, когда в кабинет вошли Гулькин и Вова:
- А она сплевывает и говорит... Петрович! А чем это у нас так пасет?... Оооооо!... Не помешали?... Надеюсь, вы это из хороших побуждений? - ехидно спросила кака в тельняшке, - Даже не смотрите на нас! Не смотрите... Нас нет! Нас нет, занимайтесь своими делами!... Не надо ничего объяснять! Мы ничего не видели, не спрашиваем, и знать не хотим! Зачем нам это?! Мы тихонько здесь посидим, поработаем... а вы не отвлекайтесь... лепите! Тссс! Молчок!... - Вова повернул ключик в уголке рта и выкинул его, -.... Таки решили сваять себе памятник?... Все-все, молчу!...
- Да послушайте вы!... - воскликнул Петрович.
- Горошек... - подал голос Гулькин, выпучив глаза и как-то странно булькая организмом. Все недоуменно посмотрели на него. - Я бы к этому натюрморту... добавил ещё зеленый горошек по краям... Не обращайте внимания,... это у меня обострение чувства прекрасного...
- Кого вы пытаетесь обмануть, Гулькин? - возмутился Вова, - Какое у вас может быть чувство прекрасного? Я видел, как вы закусывали коньяк воблой! Где ваша лопата? Слышите?... Вас зовут гасторбайтеры копать траншеи... У Петровича же тут совершенно иное...
- Да не моё это!!! - стукнул по столу Петрович. Какашка влажно колыхнулась на тетради.
Вова осторожно приблизился, осматривая какашку с разных ракурсов.
- Какая прелесть... Поздравляю! У вас большой внутренний мир!
Петрович замахнулся.
- Тише-тише! Маэстро калового зодчества! Тпру! Так... Сейчас разберемся...
Вова потыкал какашку пальцем и осторожно понюхал...
- У вас хорошая микрофлора! Баклажаны ели?... А откуда вы посреди зимы берете свежие баклажаны?
- Какие... баклажаны?! - судорожно сглотнул Петрович, с ужасом глядя на Вову.
- Не баклажаны? - удивился Вова, - Странно...
Он растер какашку пальцами и понюхал еще раз...
- А! Ну конечно! Консервированные овощи... с луком и морковкой! Люблю такие! А вы гурман! - погрозил он измазанным пальцем Петровичу.
- Заткнись!... - прохрипел тот, - Меня сейчас...
- А зачем на стол?... Нет, меня тоже ломает ходить на второй этаж... Но такое решение... Да вы подвижник! Где-то даже экстремист! Смело, Петрович! Нетривиально и смело! Поздравляю! Разрешите пожать вашу руку!
Петрович отшатнулся от испачканной какашками руки.
И тут не выдержал Гулькин, он присел на корточки, и начал дергаясь всхлипывать.
- Видите, что вы наделали? - сурово спросил Вова, - Пример оказался заразительным!... Гулькин! Вы бы хоть штаны сняли! Ай-яй-яй!... - и присоединился к Гулькину, заходясь в хохоте.
- Что?... - не понимая, моргал Петрович, - Что... суки?...
Оболтусов колбасило:
- Всего лишь... ууххххх.... причудливо...фффф... ой не могу!... Причудливо слепленный... оййймааамааа... пластилин... ххххх... на лампу... ууууйописаюсьщаааззз... нагревается... падает... фффххххумрууу! - Вова тяжело дышал, - а сколько... благотворных минут радости,... а, Петрович?!
среда, 6 марта 2013 г.
пятница, 1 марта 2013 г.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)